Спустя двадцать пять лет после окончания войны на Днестре окончательное решение по поводу Приднестровья так и не вынесено. Эта ситуация полностью устраивает верхние эшелоны власти, пишет главный редактор NewsMaker Владимир Соловьев в статье для сайта OpenDemocracy.
21 июля 1992 года в Приднестровье закончился вооруженный конфликт и началась миротворческая операция с участием России. Кишинев и Тирасполь за четверть века так и не договорились об окончательном урегулировании конфликта. При этом Молдова и отколовшееся от нее Приднестровье нередко взаимодействуют друг с другом так, словно уже живут в общем государстве.
Война на Днестре, самая горячая фаза которой пришлась на июнь 1992 года, закончилась 21 июля 1992 года подписанием «Соглашения о принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова». Договор подписали тогдашние президенты России и Молдовы Борис Ельцин и Мирча Снегур в присутствии приднестровского лидера Игоря Смирнова.
Соглашение запустило миротворческую операцию на Днестре, которая продолжается по сей день. В ней участвуют контингенты России, Молдовы и непризнанного Приднестровья. Операцию часто называют «уникальной»: те, кто раньше воевал друг с другом, теперь в «голубых касках» стоят на одних и тех же блокпостах.
Для Приднестровья миротворческая операция важна по другой причине. Она законсервировала конфликт, позволив приднестровским элитам отстроить работоспособную систему госуправления и создать действенные силовые структуры, включая армию и спецслужбы.
Переговоры с Кишиневом Тирасполь сейчас ведет с позиций цивилизованного, но окончательного развода с Молдовой. Примечательно, что формулу «цивилизованный развод» ввел в оборот второй президент Приднестровья Евгений Шевчук, правивший с 2011-го по 2016-й год. Ирония в том, что теперь он с супругой Ниной Шевчук (в девичестве Штански), ранее возглавлявшей приднестровский МИД, спокойно и безбедно живет в Молдове, которую не так давно вместе с женой жестко критиковал.
Метаморфозы, подобные той, что произошла с Шевчуком, могут удивить лишь тех, кто мало знает о приднестровском конфликте, чьи участники, воевавшие с разных сторон, уже через пару дней после окончания боев как ни в чем не бывало ходили друг к другу в гости.
Застывшее урегулирование
Спустя 25 лет после войны Молдова и Приднестровье крайне далеки от политического урегулирования конфликта. Стороны ведут вялые переговоры в формате «5+2» (Молдова и Приднестровье – стороны конфликта, ОБСЕ, Россия и Украина – посредники, ЕС и США – наблюдатели), обсуждая в основном экономические и гуманитарные вопросы. К ключевому вопросу – о статусе Приднестровья в составе единой Молдовы – переговорщики даже не подступились.
Позиции участников переговоров следующие. Молдова выступает за восстановление территориальной целостности страны, и ее подход разделяют все посредники и наблюдатели, включая Россию. Москва, поддерживающая Приднестровье политически и экономически, исходит из того, что урегулировать конфликт нужно через переговоры, предоставив Приднестровью некий особый статус.
Однако каким должен быть этот особый статус пока никто так и не сформулировал. Официальный Кишинев сам не знает ответа на этот вопрос. Молдавское правительство обещает, что в этом году закончит разработку концепции урегулирования конфликта. То есть, в год 25-летия окончания конфликта у Молдовы, наконец, появится видение того, как его окончательно разрешить.
На фоне еще не определившегося правительства пророссийский президент Молдовы Игорь Додон выглядит решительным и жестким проводником линии на возвращение Тирасполя под молдавскую юрисдикцию. Эта позиция уже рассорила его с приднестровским лидером Вадимом Красносельским.
Дело в том, что Тирасполь – единственный участник переговоров, утверждающий, что они должны закончиться признанием независимости Приднестровья. Красносельский повторяет это при каждом удобном случае. В июне ему представилась возможность заявить об этом в Лондоне, куда его пригласил Оксфордский союз. Еще приднестровские власти говорят о том, что непризнанная республика в конце концов должна стать частью России, поскольку именно за это высказались на референдуме в 2006 году более 90% жителей Приднестровья.
Москва предпочитает эти мечты Тирасполя не замечать. Но переговоры по приднестровскому урегулированию все равно стоят на месте. Их динамику хорошо иллюстрирует простой факт: с начала 2017 года не состоялась ни одна встреча переговорщиков в формате «5+2». Россия и Тирасполь не раз выступали с призывами провести переговорный раунд, но Австрия, председательствующая в этом году в ОБСЕ, категорически против встречи ради встречи и настаивает на том, что переговоры должны закончиться конкретными договоренностями. А такого результата никто гарантировать не может.
Врозь, но вместе
Если игнорировать риторику приднестровских и молдавских политиков и их враждебные выпады в адрес друг друга, можно обнаружить, что у Молдовы и Приднестровья гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд.
Геополитическая разнонаправленность (правительство Молдовы говорит о евроинтеграции, а приднестровские власти о евразийском векторе), визуально выражающаяся в том, что Кишинев увешан флагами ЕС, а Тирасполь – российскими триколорами, не мешает двум сторонам искать и находить точки соприкосновения. Особенно, когда речь идет о бизнесе.
Самый яркий и скандальный пример – энергетика. И правобережная Молдова, и Приднестровье потребляют российский газ. При этом Тирасполь с «Газпромом» не рассчитывается, а формирующийся долг Москва считает молдавским, поскольку юридически Приднестровье для нее — обычный молдавский район. Размер долга давно перевалил за $6 млрд (около 90% приходится на Приднестровье).
Не менее любопытная ситуация с электроэнергией. Кишинев закупал и закупает ее у расположенной в Приднестровье Молдавской ГРЭС. Тем самым Молдова обеспечивает жизненно необходимое для Приднестровье поступление валюты.
Во время правления Евгения Шевчука электроэнергию Кишиневу стали продавать не напрямую, а через посреднические фирмы. Непрозрачная схема поставок быстро привлекла внимание СМИ и профильных экспертов, которые связывали компании-посредники с Шевчуком с одной стороны и с лидером Демпартии Молдовы, влиятельным олигархом Владимиром Плахотнюком, с другой.
Этим вполне может объясняться то, что когда новые власти Приднестровья возбудили против Евгения Шевчука уголовные дела за коррупцию, контрабанду и злоупотребление властью, он сбежал не куда-нибудь, а в Молдову. Здесь он живет в элитном доме в самом центре Кишинева (квартиры стоят от 1300 евро за квадратный метр) и передвигается по городу в заметном люксовом Mercedes ярко красного цвета в сопровождении охраны. Трудно себе представить подобную ситуацию в других конфликтных регионах на постсоветском пространстве.
Есть и другие примеры, показывающие, что на самом деле Молдова и Приднестровье во многих сферах эффективно и без особых проблем взаимодействуют друг с другом. Торговля – одна из них. Тирасполь торгует с внешним миром, включая Евросоюз, через Кишинев: приднестровские производители проходят сертификацию продукции в Молдове и оформляют производимые товары в молдавских таможенных органах.
С 2016 года в Приднестровье фактически действуют положения Соглашения об ассоциации и свободной торговле Молдовы с ЕС. В рамках этого соглашения приднестровскую продукцию поставляют в ЕС.
В системе стационарной и мобильной телефонии Приднестровье пользуется международным телефонным кодом, закрепленным за Молдовой (+373). При этом на левом берегу Днестра живет более 300 тыс. обладателей молдавских паспортов. И их число постоянно растет, поскольку с 2014 года Молдова получила безвизовый режим с ЕС. Молдавское гражданство принимают, в том числе приднестровские чиновники.
Многие приднестровские спортсмены выступают на международных соревнованиях под молдавским флагом и являются членами молдавской сборной в различных дисциплинах. Тираспольский футбольный клуб «Шериф» — многократный чемпион Молдовы. Приднестровская команда участвует в международных кубках, выступая под флагом Молдовы.
Недавно – 17 июля – Кишинев сделал еще один важный шаг на приднестровском направлении. В этот день на международном пункте пропуска «Кучурган—Первомайск» открылся первый молдавской-украинский таможенный пост. Тем самым, с помощью Киева, Молдова запустила процесс установления контроля на приднестровском участке границы с Украиной, который не был подконтролен ей 25 лет. Планируется, что в будущем такие посты откроют на 13 таможенных пунктах: пяти международных и восьми пунктах пропуска межгосударственного значения.
Многолетнее существование приднестровского конфликта показало, что Кишинев и Тирасполь вполне приспособились к сосуществованию в условиях статус кво. А элиты на двух берегах даже научились извлекла из этого взаимную выгоду.