Кишинев уже много лет безуспешно пытается решить проблему утилизации бытовых отходов. «Мусорный вопрос» в очередной раз обострился нынешней весной, когда жители Бубуечь отказались пропускать мусоровозы на местную свалку. Однако стратегического решения проблемы власти пока не нашли, договорившись с жителями Цынцарен вновь открыть местный полигон, законсервированный семь лет назад. Корреспондент Newsmaker Ольга Гнаткова поговорила с советником ЕС в области окружающей среды Светланой Жековой о том, сталкиваются ли европейские страны с подобными кризисами, можно ли их избежать, а также о синдроме «не в моем дворе» и о том, как превратить мусор в ценный ресурс.
Возможна ли в европейских городах такая ситуация с мусором, которая сложилась в Кишиневе? Или проблема отходов в Европе давно решена?
Проблема отходов сегодня — один из важнейших вызовов из-за стремительного роста населения в мире. Недавно Всемирный банк выяснил, что ежегодно в мире производится до 1,3 млрд тонн мусора (около половины – в развитых странах). Ожидается, что к 2025 году эта цифра вырастет вдвое.
И ситуация в Кишиневе — не исключительный случай ни для Европы, ни для мира. Мой родной город София в 2004-2009 годах сталкивался с ней несколько раз. В 2007 году несколько месяцев в таком состоянии были Афины. Испанский город Малага пережил мусорный кризис в марте этого года. И примеры я могу продолжить.
Я думаю, что нынешняя ситуация в Кишиневе дает Молдове именно такую возможность, если внедрить Национальную программу управления отходами. Партнеры по развитию предложили Кишиневу несколько приемлемых с экономической точки зрения решений, которые предполагают закрытие свалки в Бубуечь. Все они рассматриваются на правительственном уровне, что уже свидетельствует о шаге вперед в разрешении этого кризиса. Но чтобы предотвратить такие кризисы в будущем, закрытие свалки должно рассматриваться как часть комплексной программы управления отходами в Кишиневе.
Насколько важно мнение местных жителей при выборе места для мусорного полигона? В ситуации с коммуной Бубуечь получилось, что 8 тыс. жителей этой коммуны «завалили» мусором город с населением 800 тыс. человек.
Мнение местных жителей при строительстве новых объектов — любых, которые могут повлиять на здоровье, окружающую среду и качество жизни, имеет решающее значение. Это ключевые европейские законодательные нормы, которые Молдова стремится соблюдать в соответствии с Соглашением об ассоциации с ЕС.
Директивы ЕС, касающиеся оценки воздействия на окружающую среду отдельных проектов и программ (EIA), стратегическое соглашение по защите окружающей среды (SEA) или такие инициативы как Circular Economy Package и другие документы предполагают, согласно Орхусской конвенции, вовлечение всех заинтересованных сообществ в принятие решений.
Вовлечение граждан на раннем этапе принятия решений — это мощный инструмент достижения согласия между властями и обществом по вопросам развития. Это помогает предотвратить недовольство и даже протесты уже после того, как были сделаны значительные вложения в проект. Кроме того, проведенные правильно и вовремя публичные консультации помогают избежать кризисов, потому что люди и власти обмениваются мнениями и принимают общее решение. И тогда некого винить.
Как в ЕС решают подобные конфликты?
Где бы люди ни сталкивались с перспективой строительства поблизости от них мусорного полигона, реакция обычно одна и та же — «не в моем дворе!» (not in my back yard!). Этот ответ называется NIMBY syndrome. Такую реакцию вызывают образы с кучами мусора, из которого в воду и почву попадает зловонная жидкость, угрожающая здоровью. Раньше эти опасения были оправданы. Но даже при том, что во многих странах по-прежнему есть проблемы (включая некоторые страны ЕС), сегодня технологии ушли далеко вперед.
Для NIMBY нет универсального решения. Как видно из упомянутых примеров, мусорный кризис — обычное дело для стран ЕС. Но так или иначе, очевидно, что преодолеть NIMBY легче там, где мусор сортируют, и есть продуманный план управления отходами, позволяющий постепенно отказываться от свалок. Например, в северной и центральной Европе на свалку свозят менее 3% муниципальных отходов (в Бельгии, Дании, Германии, Австрии, Швеции, Нидерландах). У них гораздо меньше шансов столкнуться с этим синдромом, чем у стран восточной и южной Европы, которые отправляют большую часть отходов на свалку.
Вывод очевиден: чем лучше мы управляем отходами и чем больше их утилизируем и перерабатываем, тем меньше наши решения зависят от NIMBY и тем менее чувствительны мы становимся к потенциальным мусорным кризисам. Какова бы ни была причина синдрома, это повод напомнить нам, что простой сбор и складирование мусора — уже не решение. И поэтому, рискуя повториться, подчеркну, что этого можно добиться только информированием и вовлечением граждан в принятие решения на основе согласия.
В чем, по-вашему, основные проблемы c переработкой и сбором мусора в Молдове?
Трудности, с которыми сталкивается Молдова, ничем не отличаются от тех, которые возникают во многих странах ЕС при внедрении новой системы управления отходами, основанной на европейских стандартах и требованиях законодательства. К ним можно отнести неразвитые услуги управления отходами в городах, недостаток оборудования для сбора и транспортировки мусора в деревнях, отсутствие систематического раздельного сбора мусора и систем переработки, отсутствие достоверных данных о количестве отходов и доле их переработки, а также низкий уровень осведомленности населения об этой проблеме.
Главные последствия неправильного менеджмента отходов — это загрязнение грунтовых и поверхностных вод и почвы, что сказывается на здоровье людей и эффективности сельского хозяйства. Страдает и туризм. На первый взгляд, звучит пугающе. Но опыт других стран — как развитых, так и менее развитых — доказывает, что все это решаемо настолько, насколько для этого есть политическая воля и готовность общества.
До сих пор в Молдове не было качественного планирования и правильных законов, чтобы сдвинуть неразвитую систему управления отходами с мертвой точки. Но это изменилось с принятием Национальной стратегии управления отходами на 2014-2027 годы, а также долго ждавшего промульгации закона «Об управлении отходами». Более того, были разработаны три секторальные стратегии для трех регионов развития — Севера, Центра и Юга, и уже завершены восемь исследований о возможностях этих зон. Новый закон вводит базовые принципы ЕС — «мусорная иерархия» и «загрязнитель платит», а также ставит цель переработки широкого спектра материалов — от упаковки до электроники. Он также дает законные основания для «расширенной ответственности производителей», что может принести в систему деньги и позволит достичь поставленных целей.
Это много, и это достигнуто всего за несколько лет. Планирование и закон уже есть, время перейти к их воплощению. Внедрение новой политики в этой области обычно трудное путешествие, где власти отмечают определенные вехи, но настоящая движущая сила — люди (бизнес, НПО, каждый гражданин). Вот почему следующий и очень важный шаг в этом путешествии — добиться единства политической и общественной воли, и проводить кампании, рассказывающие о рисках и возможностях этой отрасли.
Может ли в молдавских условиях переработка и сортировка мусора стать прибыльным делом? Ведь строительство мощных перерабатывающих заводов требует больших затрат.
Я не вижу, почему нет. Приведенные мной примеры показывают, что молдавские условия не слишком отличаются от других стран того же размера, уровня развития или политического бэкграунда. И более того, последнее исследование Европейской комиссии о раздельном сборе мусора поставило на первые места столицы новых стран-членов ЕС — Любляну (Словения) и Таллинн (Эстония): в них перерабатывается 55,4% и 47,2% мусора соответственно. Эти же две страны были названы в Zero Waste Europe лучшими в Европе в том, что касается предотвращения образования мусора и переработки мусора. Эти примеры показывают, что переход от старой системы к более умному управлению отходами может пройти относительно быстро, без продолжительного периода адаптации. Для того, чтобы считать мусор не проблемой, а возможностью преобразовывать ресурсы, нужно изменение менталитета.
Конечно, управление отходами — одна из сфер, требующих активных инвестиций, но она также входит в число обладающих большой потенциальной выгодой, что делает ее привлекательной для частных инвесторов. Более того, уже есть финансовые механизмы, которые могут привести дополнительные средства в систему. Устойчивое управление отходами и переработка дают возможности для экономического развития и создания рабочих мест. У обеих этих индустрий в ЕС годовой оборот составляет €137 млрд, и вместе они создают больше 2 млн рабочих мест. Переработка позволяет экономить энергию и ресурсы, например, получать золото или платину из электроники или биогаз, образующийся при разложении органических отходов.
Если коротко, выгоды эффективного управления отходами сегодня очевидны и доказаны на практике. Это история о том, какой выбор мы делаем и как доносим его до остальных. Главное — понять, что хорошее управление отходами — это жизненно важный элемент в экономике, находящейся на пути устойчивого развития и эффективного использования ресурсов. У Молдовы есть возможность перевести свою экономику на эти рельсы, если она сейчас сделает правильный выбор.
Как власти могут мотивировать людей сортировать мусор? Многие считают невозможным в небольших квартирах держать по два-три мусорных ведра.
Сортировка мусора не может быть мотивирующей сама по себе, если она не является частью более глобальной политики по управлению отходами. Сортировка — только часть пазла. У вас должна быть система раздельного сбора мусора и возможности для соответствующей его переработки. Потому что нет ничего менее мотивирующего, чем понимание, что весь отсортированный мусор отправляется на общую свалку. Внедрение эффективной системы, которая даст экономические результаты и превратит мусор в ценный ресурс — это то, что могло бы постоянно мотивировать людей сортировать мусор.
Какие условия Соглашения об ассоциации в сфере защиты окружающей среды Молдова выполняет, а какие нет? Как, по-вашему, менялась ситуация в этой области за последние несколько лет?
Защита окружающей среды всегда была одной из самых сложных отраслей в странах, которые находятся в процессе сближения с ЕС. С одной стороны, это связано с большим объемом и всеохватностью законодательства в этой сфере — более 100 законодательных актов в восьми секторах. С другой стороны, с его сквозным характером — законодательство ЕС в сфере окружающей среды тесно переплетается с политикой в сфере энергетики, сельского хозяйства, транспорта, промышленности и т.д.
Соглашение об ассоциации предусматривает принятие Молдовой более 40 законодательных актов в этой сфере. Но именно из-за сложности этого сектора более трети запланированных действий находятся в зоне ответственности министерства окружающей среды и его ведомств. Думаю, что уже многое сделано. С точки зрения разработки стратегий, почти все предусмотренное выполнено. Правда, такие важные вопросы, как качество воздуха, управление отходами и химикатами до сих пор требуют значительных усилий по улучшению законодательства. Но тем не менее, эти лакуны в 2016-2017 годах постепенно заполнялись.
Надеюсь, что эта тенденция сохранится: знаю по опыту, что юридическая перестройка — самая «простая» часть процесса. Внедрение и соблюдение новых законов требуют сильных институтов. Возможно, недавно запущенная реформа правительства решит этот вопрос. Сфера защиты окружающей среды, со все ее сложностью, подразумевает огромную ответственность профильных институтов и постоянный анализ в свете новых требований. И я твердо верю, что там, где есть воля — есть путь.