Игорь Додон: Мне импонирует Лукашенко

Гость программы „Немцова.Интервью” – президент Молдавии Игорь Додон. Додон занимал должности министра экономики (2006-2009 гг.) и первого вице-премьера правительства Молдавии (2008-2009 гг.) в период президентства коммуниста Владимира Воронина. До избрания президентом был лидером Партии социалистов. Игоря Додона называют пророссийским политиком. Свой первый государственный визит на посту президента он совершил в Москву.

В интервью DW, записанном 7 февраля в ходе визита Додона в Брюсссель, молдавский лидер рассказал о своем отношении к ассоциации его страны с ЕС, сотрудничестве Молдавии с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), а также о борьбе с коррупцией и олигархами.

DW: Господин президент, в Брюсселе вы провели встречи со всеми ключевыми еврочиновниками. Каковы итоги встреч?

Игорь Додон: Я сказал нашим партнерам из Евросоюза, что происходящее в последние годы привело к тому, что большинство граждан Молдовы уже не доверяют европейской интеграции. В 2009 году в Молдове европейской интеграции доверяли 65%  населения. За семь лет и ЕС и внешние партнеры много сделали для Молдовы: инвестиции, безвизовый режим, соглашение об ассоциации… Однако доверие к европейской интеграции упало в два раза.

Мой месседж нашим партнерам из ЕС очень прост: уважаемые друзья, все эти годы вы хотели помочь гражданам, но помогали коррупционному правительству. И очень часто эта помощь была геополитической. Молдавское правительство воровало деньги, не проводило никаких реформ, качество жизни падало. Прикрываясь европейскими ценностями, молдавские политики шантажировали Брюссель и Запад, мол, если вы нам не поможете, то придут русские –  русские танки, Путин, социалисты, Додон. Мы хотим сотрудничать с ЕС, нам нужны  реформы и мы можем их проводить на базе опыта ЕС.

– Первый свой визит в качестве президента вы совершили в Москву, и только второй – в Брюссель. Это говорит о ваших внешнеполитических  приоритетах?

–  Я считаю, что Молдова должна возобновить стратегическое партнерство с Россией. Я сказал руководителям различных европейских структур, что если в результате парламентских выборов будет сформировано другое парламентское большинство, то оно, скорее всего, выйдет с инициативой аннулировать соглашение об ассоциации с ЕС. В этом случае я не смогу ничего этому противопоставить. И, скорее всего, это соглашение будет аннулировано.

–  Вас можно назвать пророссийским президентом Молдавии?

– Молдова сможет выжить, если у нас будут политики и правительства не проевропейские и не пророссийские, а промолдавские. В наших интересах – иметь хорошие отношения и с ЕС, и с Россией. Конечно, это непросто. Мы знаем политические тонкости. Я предложил провести трехсторонние переговоры с участием России и ЕС. У  нас есть соглашение о свободной торговле и с одной стороной, и с другой, но между Россией и ЕС действует санкционный режим, а страдаем от этого мы – маленькая страна.

– В этом смысле для вас может являться образцом президент Беларуси Александр Лукашенко. Он заявляет о том, что Беларусь будет проводить многовекторную политику, что бы ни говорил Владимир Путин.

– Лукашенко мне импонирует тем, что он сделал внутри страны. Экономика работает как часы, есть жесткая вертикаль власти.

– В том числе за счет российских денег.

– Я знаю, но я бывал в Беларуси и вижу, как там работают люди, как создаются рабочие места.

– Я спрашиваю вас с точки зрения геополитики, насколько для вас Александр Лукашенко – это пример. Он пытается с Россией наладить диалог, правда, сейчас не очень у него получается, и при этом с ЕС пытается наладить диалог.

–  Я стараюсь не давать уроки и оценки президентам других стран, это их внутриполитическое дело. И я прошу некоторых наших партнеров не оценивать внутреннюю политику Молдовы. Раньше было принято, что политики из Румынии давали нам оценки: что делать, что не делать. Я сказал: ребята, у нас есть своя внутренняя ситуация, давайте мы не будем лезть в ваши протесты.

–  Что вы думаете по поводу нынешних многотысячных протестов в Румынии?

– Сотни тысяч людей вышли на улицу. Главное – чтобы это все было в рамках демократических норм.

– Вы поддерживаете протестующих?

–  Я думаю, что президент страны не имеет права говорить, что вот эти – хорошие, а вот эти – плохие. Там есть правительство, которое избрало большинство граждан Румынии, которое буквально недавно проголосовало вот за эти партии. Все эти выборы признали. В Румынии, как и в Молдове, большая проблема с коррупцией.

– То есть вы на стороне протестующих, которые и хотят, чтобы правительство боролось с коррупцией?

– Я против коррупции. И в Молдове, и в любой стране.

– Вы выступаете за денонсацию соглашения об ассоциации с ЕС, оно было подписано в 2014 году. Вы во всех бедах Молдавии вините это соглашение. При этом выступаете за интеграцию с ЕАЭС. Вы думаете, что ЕАЭС – образец для подражания? Те страны, которые входят туда, бедные и коррумпированные.

– Мы никого не винили. Когда было подписано это соглашение, ожидания граждан и обещания, которые давали наши партнеры, были очень велики, и молдавские граждане ждали каких-то улучшений. Прошло два года, и мы увидели, что основные экономические показатели в Молдове ухудшились.

– Вы вините во всем соглашение об ассоциации с ЕС, но те факты, которые вы приводите, связаны не только с ассоциацией с ЕС.

– В этом виновата, в первую очередь, молдавская власть. Вопрос в другом – это соглашение об ассоциации с ЕС должно было способствовать тому, чтобы эти проблемы не появлялись. Они появились. После подписания соглашения об ассоциации с ЕС из молдавских банков украли миллиард долларов. У президента нет полномочий денонсировать (соглашение. – Ред.).

Денонсацию может инициировать только парламент, если будет другое парламентское большинство после парламентских выборов, и если народ решит. А если народ решит, то президент не может это заблокировать. Что касается ЕАЭС, я вышел с предложением подписать рамочное соглашение. И я думаю, что в ближайшее время мы его подпишем. Но это соглашение не противоречит договору об ассоциацией с ЕС. Я думаю, мы проведем референдум по геополитическому вектору после парламентских выборов.

– В том числе и по сотрудничеству с ЕАЭС?

– Я не исключаю, что будет такой референдум, но не на данном этапе, а после парламентских выборов.

– Господин президент, но вы как  гражданин Молдавии как проголосуете на референдуме по вопросу денонсации договора об ассоциации с ЕС и по интеграции с ЕАЭС?

–  Я считаю, что Молдова больше выиграет от интеграции в ЕАЭС. Это моя позиция как гражданина республики Молдова, которую я озвучивал сотни раз.

– Почему?

– Потому что, с точки зрения экономики, с точки зрения создания рабочих мест, без российского рынка ЕАЭС Молдова не выживет.

– Вы прекрасно знаете, что официальная Россия играет по собственным правилам, нарушая международные договоры. И вы не понаслышке знаете, что Россия иногда использует закрытие своего рынка для вашей страны, для Грузии как инструмент политического шантажа. Вы считаете, что с такой страной стоит иметь стратегическое партнерство, тем более что Россия не может быть примером для Молдавии, потому что Россия – это страна с высочайшим уровнем коррупции, и страна, чья экономика во многом зависит от цен на нефть?

– Я не являюсь адвокатом ни России, ни другого государства. В первую очередь меня интересует рынок. Что касается коррупции, что в Румынии меньше коррупции?

– В Румынии уровень коррупции ниже. В рейтинге восприятия коррупции TransparencyInternational Румыния занимает 57-е место.

– А Молдова?

– Молдова занимает 123-е место, а Россия хуже, чем Молдова. Это экзамен?

– Поэтому вы не сравнивайте Румынию с Россией по уровню коррупции. Если мы ориентируемся на эти цифры, то ситуация в России намного хуже.

– А вы знаете, что после подписания соглашения об ассоциации Молдова опустилась в рейтинге Transparency International на 23 позиции.

– Вы мне сказали, что в Румынии коррупция выше, чем в России, но это не так.

– Нет, я спросил, я не утверждал. То, что касается России – пример или не пример. Не может быть Россия для нас примером, это разные страны.

– Вы недавно встречались с главой МИДа Австрии и обсуждали проблематику Преднестровья. Как вы считаете, существует ли какой-то эффективный формат международных переговоров, который мог бы привести к разрешению приднестровской проблемы?

– Единственный формат переговоров – это формат „5 плюс 2” (Кишинев и Тирасполь – стороны конфликта, Россия, Украина и ОБСЕ – гаранты, а ЕС и США – наблюдатели. – Ред.). Я считаю, что в течение следующих нескольких лет у нас открывается окно возможностей для решения приднестровского проблемы. Я думаю, что это нужно и ЕС, и России, и США.

– В Молдавии остро стоит проблема коррупции и олигархов. Как выбудете выстраивать отношения с олигархами? В частности, с известным олигархом Владимиром Плахотнюком?

– Мы никаких отношений не выстраиваем. Он контролирует парламент, он контролирует правительство и только президентуру он не контролирует. Это единственный институт власти в Молдове, который он не контролирует. Снять с должности президента они не могут, потому что это решает только народ через референдум, поэтому мы будем добиваться досрочных парламентских выборов и мы эту систему сломаем, я в этом уверен.